i 55852782446a6f06 - Страница 14

- А где они хоть что-то хорошее сотворили? - я хмыкнул.

- Твоя правда, - он степенно кивнул, задумчиво поглаживая усы. - Ну, не буду отговаривать, понимаю - служба. Бывай, служивый, береги себя. Хороший ты человек!

- Спасибо на добром слове. И ты, отец, не хворай, береги тебя Рос!

И мы двинулись в разные стороны. Старик, прикрикнув на кобылу, дальше по дороге, а я - в жёлто-зелёное разнотравье дичающего заброшенного поля, к виднеющемуся вдали лесу.

- А теперь может всё-таки ответишь мне на вопрос, на который не ответил тому мужику? - слева от меня нарисовалась короткая по полудню тень. - Зачем мы идём в эту заброшенную деревню? Нам подобные попадались, и они у тебя интереса не вызывали, а тут вдруг такой крюк.

- Проверить, - я пожал плечами. - Понимаешь, сама по себе эта деревня действительно малопримечательна, и судьба её достаточно тривиальна. Но уж больно цеплялись доманцы за этот район, ведь неспроста же! Печёнкой чую, есть там что-то интересное.

- Не вяжется у меня такое любопытство с твоим психологическим портретом, - с сомнением хмыкнул мой загадочный спутник. - Если бы всё было так просто, ты бы туда не полез. Оставил бы сообщение компетентным органам, у которых наверняка скоро дойдут руки до столь интересного и примечательного места. За время нашего знакомства я уже отлично усвоил, что ты предпочитаешь не лезть в чужое дело даже если очень хочется, считая, что каждый должен выполнять свои обязанности, и не вмешиваться в то, что таковыми не является. Так что тебя заинтересовало в этом Кривом Озере?

- А ты не помнишь? Мы же здесь воевали, как раз за эту местность, - надо сказать, я удивился. Обычно памяти тени можно было только позавидовать.

- Мне трудно ориентироваться в пространстве без конкретных ориентиров, - нехотя отозвались снизу. Вот это откровение! - Мог бы уже заметить, ты казался мне более наблюдательным. Но, в любом случае, моя память тут не причём. Я по-прежнему не могу понять примечательности этого места. Да, мы здесь были. Но ты успел побывать на всех фронтах и поучаствовать во многих сражениях, так чем интересно конкретно это место? Ностальгия? Не думаю, ты не сентиментален. Я не припомню, чтобы ты кому-то что-то обещал сделать в этом месте - ни командирам, ни боевым товарищам, как живым, так и покойным. И, наконец, ты вряд ли мог здесь оставить что-то, за чем необходимо вернуться. Значит, причина либо рационально-неочевидна, либо иррациональна. Открой тайну, ты же знаешь, мне трудно сдерживать любопытство.

- Причина иррациональна, - я решил быть честным со своим многолетним спутником. В конце концов, он является весьма мудрым существом, хорошо понимающим окружающую реальность; зачастую понимающим лучше меня, хотя обычно это умело скрывает. - Ты же знаешь, прорицательских талантов у меня нет, есть только чутьё и интуиция. Так вот, здесь мне было очень тревожно. Не страшно, а именно, что называется, "не по себе". Никогда раньше и ни разу после этих боёв подобное ощущение в такой концентрации я не испытывал. Можно было бы объяснить это какими-то внешними воздействиями, вроде нестандартной магии, но тогда оно было направлено на меня лично, потому что тревогу испытывал один только я. И это уже вдвойне интересно.

- Ты не думаешь, что это может быть "чувство смерти"? - тон тени стал вкрадчив и задумчив.

- Не думаю. Все, кто описывал "чувство" и действительно предсказывали какое-то обстоятельство своей смерти, говорили о страхе, подавленности и коме в горле, подкатывающих слезах. А тут было другое; нервное возбуждение, тревога, предчувствие чего-то. Не обязательно негативного, просто волнение перед важным жизнеопределяющим событием. Чувство, как перед важным экзаменом, перед вручением погон, перед парадом, но в разы более интенсивное.

- Оно есть и сейчас?

- Нет. Сейчас мне просто любопытно.

- Ты хочешь испытать это ощущение снова, - пробормотал он. - Неожиданно...

- Что именно неожиданно? - интересно, кто из нас кого сейчас сильнее запутал?

- Неожиданное поведение, особенно для тебя. Значит, я составил не слишком точный твой психологический портрет, что говорит о необходимости продолжения наблюдений. Мне казалось, ты просто флегматичен и невозмутим, а всё оказалось гораздо интереснее.

- Интереснее?

- Тебе скучна обычная размеренная жизнь. Ввиду характера, ты можешь приспособиться к любым условиям жизни, и будешь принимать их как должное. Но на самом деле по-настоящему живым ты чувствуешь себя только на грани, и подсознательно стремишься загнать себя на эту грань. Обычно рациональная часть тебя и воля настолько сильнее этого желания, что ты его не ощущаешь, и делаешь всё строго наоборот. А здесь ощущение оказалось слишком сильно. Нет, в такие моменты я очень жалею, что не являюсь эмпатом и не могу читать мысли. Я бы очень хотел понять, что происходит у тебя в голове.

- Ты несёшь ерунду, - я поморщился. Меня вполне устраивало отсутствие у этого типа эмпатических способностей, а его копание в моём "психологическом портрете" удовольствия не доставляло. Тем более, что говорил он действительно, на мой взгляд, глупости - сколько себя помню, очень хотел именно "пожить спокойно", только в детстве для сироты это по определению недостижимая мечта, а после - недостижимая мечта для офицера-огневика. - Я не пытаюсь испытать это ощущение снова, я пытаюсь выяснить причины его появления.

- В любом случае, мы ведь останемся каждый при своём мнении, так что предлагаю свернуть эту тему, - недовольно резюмировал Тень. Я согласился, и дальше мы двигались уже молча. Тяжёлые растрёпанные колосья дичающей ржи, плотные стебли полевых цветов, тонкие паутинки сорных злаков и колючие побеги других сорняков обступали дорогу, свешивались, цеплялись за одежду, хлестали по сапогам. Поле стрекотало и гудело на разные голоса; я убил на себе нескольких жаждущих крови оводов, после чего поставил защиту от насекомых, точечно сжигающую летучую и ползучую дрянь на расстоянии пары десятков вершков.